Покушение на умышленное убийство, то есть как противоправное умышленное причинение смерти другому человеку, не доведенное до конца по независящим от лица обстоятельствам, основаны на противоречивых и недопустимых фактических данных, не соответствуют конституционному принципу презумпции невиновности
Приговором специализированного межрайонного суда по уголовным делам города Астана от 19 августа 2016 года К., ранее не судимый, осужден по части 1 статьи 107 УК к 1 году ограничения свободы с установлением пробационного контроля. Приговором суда К. признан виновным в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью потерпевшего Ж. Постановлением апелляционной судебной коллегии по уголовным делам суда города Астана от 4 октября 2016 года приговор суда в отношении К. отменен, постановлен новый приговор. Апелляционным приговором К. признан виновным по части 3 статьи 24, части 1 статьи 99 УК, и ему назначено наказание в виде 8 лет лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Выводы суда апелляционной инстанции о квалификации действий К. по части 3 статьи 24, части 1 статьи 99 УК как покушение на умышленное убийство, то есть противоправное умышленное причинение смерти другому человеку, не доведенное до конца по независящим от лица обстоятельствам, основаны на противоречивых и недопустимых фактических данных и не соответствуют конституционному принципу презумпции невиновности. В пункте 4 нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан № 1 от 11 мая 2007 года «О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека» указано, что покушением на убийство следует признавать умышленные действия, при совершении которых виновный осознавал их общественный характер, действовал с целью противоправного причинения смерти потерпевшему, предвидел ее наступление и желал этого, но по независящим от него обстоятельствам смерть не наступила.
Покушение на умышленное убийство, то есть как противоправное умышленное причинение смерти другому человеку, не доведенное до конца по независящим от лица обстоятельствам, основаны на противоречивых и недопустимых фактических данных, не соответствуют конституционному принципу презумпции невиновности
При этом покушение на убийство с субъективной стороны характеризуется только прямым умыслом. Если преступление было прервано до его окончания, то подлежит выяснению, в связи с чем виновный прекратил свои действия, зависело ли это от его воли, имел ли он при этом реальную возможность продолжить совершение преступления, какие обстоятельства предотвратили наступление общественно опасных последствий. Так, согласно материалам уголовного дела, в том числе показаниям осужденного К., с потерпевшим Ж. он находился в дружеских отношениях, конфликт между ними произошел из-за денег, которые ранее ему должен был П. Впоследствии П. пояснил, что долг он передал Ж., и деньги следовало забрать у него. Поэтому К. пришел домой к потерпевшему. В квартире между ним и потерпевшим Ж. произошла ссора, перешедшая в драку. В ходе драки К. маленьким перочинным ножом длиной всего лишь в 3-4 см нанес удары по телу потерпевшего, одетого в верхнюю одежду. При этом он не преследовал цели убить его. Удары он наносил хаотично и не думал, что этим ножом можно убить человека. В ходе драки Ж. выбежал из квартиры, а он сразу закрыл за ним дверь. Когда Ж. стал стучаться с тем, чтобы войти обратно, он не впустил его. Потерпевший Ж. показал, что с К. он ранее был знаком и находился в дружеских отношениях. 17 января 2016 года примерно к 17.00 часам к нему домой приехал последний, они вместе покурили «травку» (марихуану), потом он взял ноутбук и стал играть в компьютерную игру. Когда он сидел на диване, К., включив громкость на телевизоре, неожиданно набросился на него сзади, выражаясь в его адрес нецензурными словами. При этом он увидел в руках К. нож, которым тот, размахивая, нанес ему несколько ударов в область грудной клетки, левого плеча и затылка. Ж. стал оказывать сопротивление, защищаться, пытаясь вырвать из его рук нож, схватился за лезвие и порезал пальцы. Когда он поинтересовался о причине его агрессии, К. ответил, что ему известна эта причина.
Далее К. некоторое время удерживал его на балконе. Но он, оттолкнув К., сумел выйти из квартиры. Когда он хотел зайти обратно, К. не открыл дверь. После этого он направился в расположенный в их доме магазин «Лампочка», где ему вызвали скорую помощь. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, у потерпевшего Ж. имелись множественные непроникающие колото-резаные раны затылочной области, козелка левой ушной раковины, сквозная колоторезаная рана нижней губы, неполный вывих 3,2 зуба, непроникающие колото-резаные раны грудной клетки, левой верхней конечности, которые образовались от воздействия предмета, обладающего колюще-режущими свойствами и которые квалифицируются как легкий вред здоровью. Резаные раны ладонной поверхности правой кисти с повреждением сухожилий - сгибателей 3, 4, 5 пальцев, образовавшиеся от воздействия предмета, обладающего режущими свойствами, квалифицируются как вред здоровью средней степени тяжести. Исследованные доказательства свидетельствуют о том, что умысел К. на причинение смерти Ж. не доказан. Телесные повреждения последнего являются непроникающими ножевыми ранениями и по степени тяжести квалифицируются как нанесение легкого вреда здоровью, резаные раны ладони правой кисти - как вред здоровью средней тяжести. Удары в жизненно важные органы потерпевшему К. не наносились. Об отсутствии у К. намерения лишить Ж. жизни свидетельствует и тот факт, что после того, как последний покинул квартиру, он заперся в ней изнутри, закрыв дверь на щеколду, хотя имел возможность догнать Ж. и убить. На требования последнего открыть дверь и вызвать скорую помощь К. не реагировал. Эти обстоятельства были подтверждены К. и Ж. в главном судебном разбирательстве. При этом К. показал, что если бы у него был умысел на убийство Ж., то он впустил бы его обратно в квартиру с тем, чтобы совершить убийство, однако он не был движим такого рода умыслом. Материалами дела установлено, что орудие преступления - нож, которым К. наносил удары потерпевшему, не был изъят. Из показаний К. следует, что в момент конфликта им был применен небольшой перочинный нож, длина лезвия которого составляла не более 3-4 см. Выводы суда апелляционной инстанции о параметрах ножа с длиной лезвия 10-11 см. взяты из показаний Ж., данных им во время досудебного производства по делу. Однако в главном судебном разбирательстве Ж. показал, что нож был небольшим и складным. Это подтверждено также показаниями свидетелей М. и П. В суде кассационной инстанции Ж. в своем ходатайстве указал, что у К. не было умысла его убивать. Как он полагает, если бы К. хотел его убить, он мог бы это сделать при наличии такого намерения. Поэтому просил отменить судебные акты апелляционной инстанции, не лишать К. свободы. В соответствии с пунктом 30 вышеуказанного нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан «О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека», необходимо разграничивать противоправное умышленное причинение смерти человеку от других умышленных преступлений, сопряженных с причинением тяжкого вреда здоровью, влекущего по неосторожности смерть, определять направленность умысла виновного, его субъективное отношение к результатам своих действий – смерти потерпевшего. Определяя субъективную сторону преступления и форму вины, необходимо исходить из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления, учитывать, в частности, характер взаимоотношений виновного с потерпевшим, способ совершения и орудие преступления, количество, характер и локализацию ранений и иных телесных повреждений, причину прекращения противоправных действий субъектом преступления и т.п., а также его поведение до и после совершения преступления.
Таким образом, имеющимися доказательствами по делу установлено, что К. до происшествия находился в дружеских отношениях с Ж. и в момент совершения им преступления жизнь последнего не подвергалась реальной опасности, он не желал ему смерти. Данные обстоятельства доказывают отсутствие умысла у К. на причинение смерти Ж. Но нанесение хаотичных ударов ножом по телу последнего, не повлекших проникающих ранений, свидетельствует об его умысле на причинение вреда здоровью Ж. В этой связи выводы суда апелляционной инстанции об умысле К. на совершение убийства Ж. являются несостоятельными. Суд первой инстанции на основании собранных доказательств достоверно установил, что К. умышленно причинил средней тяжести вред здоровью Ж. и обоснованно пришел к выводу об его виновности в совершении уголовного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 107 УК. Судебная коллегия также пришла к выводу, что в отношении К. следует применить Закон Республики Казахстан «Об амнистии в связи с двадцатипятилетием Независимости Республики Казахстан» от 13 декабря 2016 года. Пункт 1 статьи 2 вышеуказанного закона предусматривает освобождение от наказания лица, осужденного за преступления небольшой тяжести. Согласно статье 11 УК К. осужден за преступление небольшой тяжести. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда отменила постановление апелляционной судебной коллегии по уголовным делам суда города Астана и апелляционный приговор этого же суда в отношении К. и изменила приговор специализированного межрайонного суда по уголовным делам города Астана, которым он осужден по части 1 статьи 107 УК к 1 году ограничения свободы. Применен же в отношении К. пункт 1 статьи 2 Закона Республики Казахстан «Об амнистии в связи с двадцатипятилетием Независимости Республики Казахстан» и он освобожден от наказания. Ходатайство адвоката удовлетворено.
